Термин «военное кейнсианство» к российской экономике не совсем подходит, считает отвечающий за экономику вице-премьер Александр Новак. В России наблюдается бум инвестиций, к которому государство «присоединяется», аргументировал он
Александр Новак
Термин «военное кейнсианство» не совсем корректно применять для описания той модели экономики, которая сложилась сейчас в России, заявил РБК вице-премьер Александр Новак.
«Кейнсианство, по определению, это политика увеличения государственных расходов в условиях спада экономики, отсутствия инвестиционной активности бизнеса и низкой потребительской активности населения. То есть государство «замещает» частные инвестиции и спрос. В Россииже мы видим настоящий бум и инвестиций, и потребления, а государство, по сути, лишь поддерживает, присоединяется к нему»,— аргументировал Новак.
В новом правительстве, назначенном 14 мая, Новак сохранил за собой пост вице-премьера и прежние обязанности в сфере энергетики, но к ним добавилось кураторство над всем экономическим блоком, включая вопросы экономики и антисанкционных мер. В этом смысле Новаку перешла часть полномочий Андрея Белоусова, который с должности первого вице-премьера правительства переместился на пост министра обороны.
Новак утверждает, что «ведущая роль частного сектора и населения страны в ускорении экономического роста имасштабной инвестиционной активности неоспоримы и значительно превосходят вклад государства».
В первом квартале 2024 года, по официальным данным, инвестиции в основной капитал выросли на 14,5% к томуже кварталу годом ранее. По данным Минэкономразвития, ключевой продолжающийся тренд— «это сохранение частной предпринимательской инициативы». Частные инвестиции в первом квартале выросли на 15,3% в годовом выражении после роста на 7,8% кварталом ранее.
По словам Новака, сейчас в России идет развитие суверенной экономики, которая «не только реагирует на рыночную конъюнктуру и учитывает спрос, а сама формирует этот спрос— экономика предложения». «Расширение производства и повышение эффективности будут стимулировать увеличение доходов граждан и компаний. Это, в свою очередь, будет фактором роста конечного спроса— потребления и инвестиций»,— рассуждает он. Такая модель, по его словам, должна обеспечить России «потенциальный рост ВВП выше среднемирового».
В начале мая премьер-министр Михаил Мишустин дал поручения по развитию экономики предложения. В соответствии с ними федеральные ведомства должны были разработать комплексы первоочередных мероприятий на 2024–2025 годы, направленные на наращивание предложения. Например, Минпромторгу было поручено проработать меры, направленные на увеличение предложения промышленной продукции, в том числе легковых автомобилей, лекарств, стройматериалов, Минэнерго— по увеличению предложения бензина и дизельного топлива, и т.д.
Ранее РБК спросил экономистов, можноли текущую модель российской экономики называть «военным кейнсианством». Они вспомнили, в частности, опыт США 1980-х годов, когда «очень многие инновации вытянули американскую экономику из кризисов 1970-х», «рейганомика» тогда во многом основывалась на росте госзаказов для высокотехнологичных военно-промышленных компаний.
Военное кейнсианство не вполне подходит для описания действующей модели экономической политики, говорил, в частности, экономист Bloomberg Александр Исаков. Эта теория предполагает, что расходы на ВПК главным образом ставят целью стабилизацию экономического цикла— то есть на самом примитивном уровне позволяют снизить безработицу за счет мобилизации незанятого населения либо в вооруженные силы, либо в промышленность. «Такое описание слабо согласуется с наблюдаемой действительностью, в которой правительство и Банк России скорее обеспокоены перегревом рынка труда, аномальной низкой безработицей и дефицитом рабочих рук»,— сказал он.
